19 января я впервые окунулся в прорубь на Крещение. Ощущения очень яркие, хотя само купание было отнюдь не самой страшной вещью. Но, расскажу все по порядку.
За несколько дней до праздника в интернете появилось множество статей с описанием, где в праздничную ночь можно будет искупнуться. Также сообщалось, что возле каждой «официальной» проруби будут теплые домики для переодевания и МЧСники для оказания первой помощи пострадавшим.
Я из длинного списка купательных мест выбрал Екатерининский пруд – он находился всего в 15 минутах ходьбы от моего офиса.
18 января я сходил на разведку и убедился, что да: прорубь есть. Также есть ступеньки и рядом вместительный теплый домик, в котором явно поместятся все те, кто рискнет окунуться. Рабочие, размахивающие над ледяным покровом бензопилой, рассказали мне, что официальная часть празднества начнется в 22 часа. Будет священник и служба.
В этот же день я провел краткую агитацию в офисе на предмет праздничного омовения. Как я и ожидал, желающих оказалось немного. Лишь мой коллега Дима загорелся этой идеей. Что ж, все же лучше чем одному.
Да, следует сказать, что купаются не только в ночь с 18 на 19 января, но и весь следующий день. Я решил, что будет проще окунуться именно 19 января – не нужно ждать позднего времени и толкаться в большой толпе ожидая очереди.
На следующий день в половине девятого вечера, мы вышли с Димой из офиса. У нас обоих было слегка нервозное настроение: на улице заметно морозило. Если верить градуснику, температура была около -16С.
Екатерининский пруд: ходить по льду запрещено, заходить в воду запрещено, купаться запрещено.
Когда мы пришли к проруби там кучкой жались друг к другу 3 парня. Они попеременно растирали друг другу руки и одевались. Судя по их виду, им было очень холодно. Очень-очень холодно.
Оказалось, что теплый домик если и был открыт, то лишь на официальной церемонии освящения проруби. Не были заметны также МЧСники. Одеваться и раздеваться нужно было на кусках картона разбросанных возле проруби.
Мы решили, что первым полезет в прорубь Дима, а я его буду снимать на фотокамеру. Затем мы должны были поменяться ролями. Раздевшись, мой коллега подбежал к проруби и, осторожно ступая на ступеньки, полез в воду. Затем, пару раз окунувшись, он довольно поспешно вылез и подчапал к картонке, на которой он раздевался. Первой его фразой было: «Руки. Растирай руки!». Мы вместе принялись растирать его руки. Затем он стал одеваться.
Дима окунается
А вокруг подходил народ. Одни тут же начинали раздеваться и лезть в прорубь. Другие, подойдя, с сомнением начинали топтаться на месте. Пока я помогал Диме одеваться, женский голос сзади меня кого-то уговаривал: «Давай Виталик. Или сейчас или никогда. Лезь в воду или уходим отсюда». Видимо Виталик не мог решиться ни на то, ни на другое, потому что голос вновь и вновь призывал к решительности.
Когда Дима оделся, я заставил его сесть десяток раз и вручил ему камеру. Теперь стал раздеваться я. Пока снимал с себя одежду у меня совершенно замерзли руки. А как только снял ботинки, тут же замерзли и пальцы ног. Еще оказалось, что мои сланцы на морозе промялись и превратились в камень: в них совершенно невозмож