30 мая 2015 года я пробежал в Стокгольме марафон за 3:04:22. Этот забег стал моим 27-м марафоном.
Предисловие
На Стокгольмский марафон, прошедший 30 мая 2015, я зарегистрировался в середине 2014 года. Тогда мне казалось, что его можно сделать основным стартом весны и хорошо к нему подготовиться. Однако к концу года планы были уже совершенно иные. Основным стартом стал Римский марафон, прошедший в марте. Затем был трейл 100 миль в Истрии в апреле. Далее был запланирован трекинг к базовому лагерю Эвереста на майские праздники (из-за землетрясения он сорвался, и меня эвакуировало из Непала МЧС России). И, наконец, в конце июня был запланирован важный для меня старт – забег вокруг Андорры длинной более 170 км и набором высоты в 13 км. Возможности подготовиться к Стокгольму не было. Этот старт был совершенно лишний. Но деньги уплачены (отказаться от регистрации и вернуть деньги нельзя), авиабилеты куплены, и я решил бежать в столице северной страны в формате фан-ран, как длительную тренировку.
Перед забегом у меня в течении более чем двух месяцев не было ни одной длительной, я фактически не делал ОФП, а тренировки на беговой дорожке были редки и хаотичны. Рассчитывать на хорошее время не приходилось. Мой тренер дал оценочный диапазон финиша в 3:05-3:15. Эта оценка полностью совпадала с моей собственной. Бежать я собирался на 3:05, если же накроет и вторая половинка пойдет тяжело, то время просядет до 3:15 – не больше.
Регистрация и паста-пати
Стокгольмский марафон необычен тем, что проходит не в воскресенье, а в субботу. И старт дается не утром, а в 12:00 дня. Более того, стартовый номер можно получить в день забега.
Тем не менее, я прилетел в Стокгольм заранее, в четверг. В этот же день сходил на Экспо и получил стартовый пакет. Впечатлило, что волонтерами работали, в том числе, дети лет десяти. Позже подобных тинейджеров я увижу и среди волонтеров, подающих воду во время соревнований.
Экспо не было таким масштабным, как на больших марафонах, но все что нужно купить спортсмену перед забегом, там было.
Паста-пати была на следующий день. На нее мы пришли с моим знакомым марафонцем из Омска Алексеем Ермаковым. Что я могу сказать? Это было одно из лучших угощений за всю историю моих стартов: вкуснейшая паста с кусочками сосисок, оливками и базиликом. К пасте выдавалась газировка, хлебцы, печенюшки и различные соусы, которые мажут на хлеб. На столах стояли стеклянные бутылки с оливковым маслом. В общем, это был пир. Один единственный минус этого угощенья был в том, что паста была холодной.
Марафон
Это был один из тех редких стартов, перед которым я хорошо выспался. Обычно я сильно волнуюсь за результат и в последнюю ночь заснуть удается часа на два – не более.
В десять часов дня мы вышли из хостела и пошли к стартовому городку. Было прохладно. Термометр показывал 10С. Слава Богу, пока еще не было дождя. Послонявшись по стартовому городку, мы в 11:00 сдали вещи в зону хранения и, оставшись в одних футболках, встали в очередь к туалетам. Следующие 40 минут мы провели, дрожа и потирая замерзшие плечи в ожидании заветной кабинки. Но вот самое важное перед стартом дело сделано и теперь можно идти в свой «карман».
Организаторы определили нас с Лешей в самый последний стартовый загон J. За 10 минут до старта мы, двигаясь извилистым коридором, дошли до своего «кармана». Первое, что мне бросилось в глаза, – это огромные шарики пейсмейкеров с черными цифрами заявленного времени: 5:30. В принципе, других шариков в последнем загоне быть и не могло. Но именно эти шарики подействовали на меня, как красная тряпка на быка. 5:30?!!! Да вы шутите!
Я предложил Леше двигаться за мной и трусцой побежал ближе к старту. Через пять минут мы преодолели метров 400 и вышли к сектору А. Здесь гордо реяли шары с цифрами 3:00. Прикрываю номер рукой и, широко улыбнувшись волонтерам, вбегаю в загон.
Три минуты до финиша. Две. Одна. Старт!
Сразу же пристраиваюсь за парнем с шариком. Вокруг очень-очень плотный поток бегунов. У меня тогда сложилось впечатление, что слишком много людей бежит сейчас не в своем темпе. Просто не мог быть такой плотный поток для времени в 3:00. И, правда, после, просматривая результаты забега, у меня была возможность проверить свое предположение. Последний спортсмен, выбежавший из 3 часов, финишировал 456-м, пейсмейкер же преодолел отметку пятого километра 839-м (на самом деле это моя позиция на пятом километре, но пейсмейкер бежал тогда вровень со мной). Это значит, что 383 человека выбрали слишком быстрый для себя темп.
Между тем, я, как было сказано, начал этот забег в паровозе с пейсмейкерами на три часа. В голове между собой спорили два голоса. Один говорил: «Это не твое время. Сбавь темп», другой твердил: «А вдруг? А вдруг?».
Всего пейсмейкеров было четверо. Ко второму километру они из разных мест потока собрались в один ряд, затем разбились на двойки. На третьем километре один из пейсов неожиданно ушел в сторону и, выбежав в зону зрителей, отдал свой огромный шар небольшой девчушке лет пяти. Его примеру друг за другом последовали остальные пейсмейкеры. Теперь их отличали от остальных марафонцев лишь флаги, крепившиеся к ранцу на спине.
К пятому километру довольно плотный поток растянулся и возле двоек пейсов бегущих на расстоянии 150 метров друг от друга сформировались мощные паровозы. До одиннадцатого километра я бежал меж этих групп. У бега в группе и вне группы есть свои преимущества. В группе ты заряжаешься общей энергией и внутри нее проще держать темп. В одиночку ты легче косишь углы на поворотах и более открыт для фотографов на трассе.
На одиннадцатом километре я пропустил трехчасовых пейсов мимо себя. Обычно, если все идет как надо, на десятый километр марафона я «разбегаюсь» и чувствую себя полным сил и энергии. Мне приходится сдерживать себя, чтобы не бежать быстрее потока. В этот раз ничего подобного не было. Наоборот, приходилось прилагать усилия, чтобы держать темп. С этой легкой усталостью глупость, подначившая меня увязаться за трехчасовыми пейсами, уступила место рациональности. Я начал высчитывать, на какое время я могу теперь рассчитывать. То, что я перестал держать выбранный темп на одиннадцатом километре – плохой знак. Скорее всего, это значит, что забег не удался. А учитывая, что у меня за последние два месяца не было ни одной длительной, можно предположить, что на 25-30 километре меня накроет, и темп упадет до 5:00 или даже 5:30. Это значит, что худшее предполагаемое время в 3:15 находится под угрозой. Не большой, но все же угрозой.
Внутренне я начал готовиться к стене и вспоминать способы как держать темп, когда силы иссякли. Во-первых, можно бежать по «маячкам». Говоришь себе: «Потерплю вон до того поворота в полукилометре» и бежишь до него в темпе потока. Затем выбираешь новый ориентир и т.д. Во-вторых, можно «зацепиться» за группку бегунов и, стиснув зубы, держать ее темп. В-третьих, есть психологический трюк, который иногда мне очень хорошо помогает: выбираешь бегуна, которому тоже плохо, и какое-то время бежишь вместе с ним. В какой-то момент приходит внутреннее ощущение, что тебе не так плохо как ему, что ты сильнее. На этой энергии ты обгоняешь его, а затем вливаешься в поток.
Одновременно с этими не особо веселыми мыслями я начал делать «проскальзывания»: бежишь в потоке и время от времени пропускаешь мимо себя одну-две-три группки бегунов, затем вновь начинаешь держать темп. Таким образом, я старался перейти поближе к условной точке, где сейчас бежит идеальный марафонец на время 3:05. На то место, которого я должен был держаться по моему плану с самого старта.
Пока я размышлял и «скользил», Гармин наматывал километры. На марафонах я практически не смотрю по сторонам. И даже на следующий день после забега все, что я могу вспомнить – это небольшую серию каких-то ярких моментов с дистанции. Что мне запомнилось в Стокгольме? Прежде всего, это, пожалуй, оркестры. Особенно запомнились полуобнаженные девушки, зажигательно танцевавшие бедрами, животом и грудью под бой барабанов на третьем километре. Как эти девушки не замерзли при температуре в 8С с порывистым ветром, я слабо представляю.
Стокгольмский марафон далек от звания «плоский». На всей дистанции набирается около 400 метров набора высоты. Это не мало. Но многочисленные пологие тягунки я совершенно не запомнил. А вот очень крутой подъем на магистральный мост оставил довольно яркие впечатления. Он находится на восьмом и на тридцать третьем километре марафона (трасса закольцована и имеет два витка). Длина его метров двести. Но на них приходится 30 метров набора высоты!
Еще запомнилось хорошее питание на трассе. Каждые три километра давали изотоник с нейтральным вкусом и воду. На двадцать первом километре волонтеры протягивали нарезанные соленые огурцы. Для меня подобное угощение было внове, и я слопал четверть огурца с огромным удовольствием. На 36-м километре была кола. О, этот напиток богов! На 38-м километре выдавали кусочки сахара (Dextro grape sugar tablets). Волонтеры стояли с ящиками, наполненными белоснежными кубиками. Бегунам, чтобы взять один кусочек, приходилось зачерпывать целую горсть этого угощения. С десяток сахарных брикетов выбрасывались затем на асфальт, а один отправлялся в рот. Какое расточительство! Но по-другому никак на такой скорости.
Ну, и, наконец, еще одно яркое воспоминание – это холод и дождь. Температура начала падать сразу после старта и достигла 8 градусов по Цельсию. На третьем километре полил дождь, который к тридцатому километру превратился в ливень. Периодически начинал дуть ветер, от которого становилось совсем холодно даже при темпе 4:00. Мои голые руки совсем закоченели, и пальцы стали плохо сгибаться. Это был холодный марафон. Впрочем, возможно именно благодаря погоде многие показали неплохие результаты – ведь обычно в Стокгольме в это время жара.
Но вернемся к 11-му километру. Еще километров пять передо мной на расстоянии маячил флаг пейса. Затем он ушел вперед. Вплоть до 20-го километра я не особо упирался и позволял время от времени обгонять себя быстрым группкам бегунов. Впрочем, в целом, я был в потоке.
На пятнадцатом километре я сжевал таблетку Энервита. На двадцатом сделал первый глоток геля. Обычно на марафон я беру один пухлый саше на 75ml с завинчивающейся крышечкой и выпиваю его в три-четыре приема на протяжении забега. Метров за двести до пунктов с водой я достаю упаковку, вдавливаю небольшое количество геля в рот, не глотая его, затем прячу саше и, добежав до волонтеров со стаканчиками, вливаю в рот полглотка жидкости. Получается смесь, состоящая 50/50 из геля и воды. Эту смесь я и глотаю. Затем еще около минуты я несу с собой стаканчик воды, чтобы чуть погодя сделать еще полглотка – после геля довольно противный приторный вкус во рту, который нужно убрать.
Удивительно, но этот глоток геля подействовал на меня как вставленная батарейка. Тут же появились сила, бодрость, спортивная злость. Я начал бежать чуть быстрее потока. Внутренний голос спросил: «А не рано ли?» и тут же сам себе ответил: «Если особо не гнать, то можно».
На 23-м километре я обогнал Лешу Ермакова.
— Леша, ты-то как здесь оказался? Собирался ведь бежать на 3:07, а здесь на 3:02 бегут.
— Да, как-то заблудился я. (знаем мы это «заблудился»)
— Ну, если начал быстро, то теперь не сбавляй – держи темп.
Как впоследствии оказалось, Леша хоть и просел немного, все же держал темп и финишировал первым среди вышедших на старт 67 россиян с результатом 3:07.
Между тем меня, что называется, перло. Я бежал, совершенно не напрягаясь, подбирая марафонцев одного за другим. На 25-м километре я сжевал еще одну таблетку Энервита. На 30-м километре сделал еще один глоток геля. Второй раз гель уже не оказал какого-либо эффекта. Но бежалось по-прежнему легко. И вот, наконец, момент истины – 32-й километр. Если меня и накроет на этом марафоне, то на этой отметки я почувствую первые признаки. Но у меня ни в одном глазу. Чувствую себя, словно на регулярной пробежке. Получаю удовольствие и от того, что по-прежнему держу темп, и от того, что сейчас мне не нужно напрягаться и работать на результат. Какое это наслаждение – бежать для себя!
На 34-м километре выпиваю гуарану. Впрочем, никакого заметного эффекта она не оказывает. Возможно, это потому, что вплоть до дня забега я не постился и пил много кофе. Выпиваю остатки геля.
На 40-м километре ускоряюсь и, обгоняя поток, несусь к финишу. Остается 500 метров. Замерзшими, негнущимися руками вытаскиваю из подсумка флаг и, завернувшись в него, бегу ко входу стадиона. Вот и огромный олимпийский стадион. Вбегаю и разворачиваю флаг на вытянутых руках. В таком положении я отрабатываю привычную манежную темповку по 3:40 (данные с гармина) и, обгоняя поток марафонцев, несусь к финишу. Ура! Я сделал это! Время 3:04:22.
После финиша
Как известно, самое приятное в марафоне – это время после финиша, когда больше не нужно никуда бежать. Финишировав в Стокгольме, я мог бы поспорить с этим утверждением. Температура +8С. Ветер. Дождь. В футболке с коротким рукавом и в накидке из спас-одеяла я бреду к камерам хранения, а у самого зуб на зуб не попадает. Как же холодно!
Но это, конечно, детали. Организация финишного мероприятия у шведов была выше всяких похвал. Среди всех моих забегов в этом плане Стокгольм уверенно ставлю на первое место. Камера хранения отработала идеально. Волонтеры распределяли багаж упорядоченно по номерам и нашли мой пакет сразу же. Получив багаж, я сходил на бесплатный массаж, где две приятные девушки промассировали мне ноги в четыре руки. В финишном городке было все, что нужно усталому спортсмену: безалкогольное пиво в стаканах, алкогольное пиво с собой, хот-доги, чай, кофе, «улитки» с корицей. М-м-м… как это все было приятно и вкусно!
Заканчивая хвалить этот забег, скажу, что результаты на сайте были доступны в режиме реального времени (впрочем, это свойственно всем качественным марафонам), фотографии и видео стали доступны через день после финиша.
Результаты забега
Полезные ссылки