В ночь восхождения я спал в палатке Максима. Еще прошлым вечером у нас зашел вопрос безопасности нашего лагеря – этот день был единственный в нашем походе, когда мы делаем радиалку, т.е. оставляем все вещи на месте ночевки и идем налегке с небольшими штурмовыми рюкзаками. Здесь на горе все вроде бы принадлежат к одному и тому же необъявленному братству любителей гор и воровства быть не должно. Но… кто его знает? Женя героически решил пожертвовать вершиной и остался сторожить наши палатки с вещами. Таким образом, в ночь шли лишь мы с Максимом.
Еще с вечера я заготовил для себя питье: на утро пол литра и на восхождение литр. Чтобы вода не замерзла я держал пластиковые бутылки у себя в спальнике – то еще удовольствие. Максим же сказал, что ему воды вообще не нужно. Признаться, странное решение, особенно учитывая то, что обычно у спортсменов бзик по поводу воды.
Проснулся я как обычно, за пять минут до будильника, в 5:55. Голова была ясная, внутри, как всегда бывает перед соревнованиями, чувствовалась собранность и бьющая через край энергия. Я разбудил Максима. Мы быстро собрались, умылись и в 5:20 были в назначенном месте в столовке у гидов.
К сожалению, у двоих шведов-пенсионеров, которых Хирам должен был вести на вершину, дело спорилось не так четко как у нас. Они стояли возле своих штурмовых рюкзаков и что-то там перекладывали. Мы сели за общий стол. В этот момент мне очень захотелось, чтобы местные ребята предложили нам чаю. Сам я выпил утром лишь холодной воды из бутылки и сейчас очень хотелось горячего сладкого чая. То ли мое желание передалось по воздуху, то ли здесь просто были хорошие люди, но минут через пять нам принесли две кружки горячего вкусного чая и тарелку с печенюшками. Какое блаженство!
А шведы все собирались и собирались. Хирам одел свой рюкхак, взял трекинговые палки, встал рядом с ними и всем своим видом выражал молчаливый призыв к скорейшему выходу.
Наконец, в 6:45 шведы натянули свои рюкзачки и мы все гуськом вышли. Хирам шепотом попросил не лезть вперед, а следовать за его клиентами. Мы начали наш поход.
Ночь была ясная и безлунная. На небе щедрой россыпью мерцали многочисленные звезды. Мы шли в полной тишине освещая себе дорогу узконаправленными лучами налобных фонарей. Первые двести метров дорога шла по плоскости, затем начался подъем. Видимо из-за шведов, Хирам держал размеренный неторопливый темп. В первые минуты подъема меня это слегка раздражало – всю дорогу тащиться с эдакой черепашьей скоростью! Однако, уже спустя минут десять, я понял, что навряд ли смог бы идти хоть сколько-нибудь быстрее. Даже если бы очень захотел. Вновь кто-то невидимый сдавил мою голову в тиски и начал вбивать клинья в затылок. Стоило чуть напрячься, убыстрить темп и боль, словно расплавленный свинец, вливалась внутрь, через затылок, через виски, через глазницы. Я нагибал голову и становилось чуть легче. Так я и шел сгорбившись, понуро светя фонариком в землю.
Стало холодать. Когда мы покидали лагерь, в долине был 0С. Сейчас же с каждой сотней метров становилось все холоднее. Я снял легкие флисовые перчатки и надел более плотные лыжные.
Когда часы показывали пять, мы миновали границу снега. Теперь фонарик скользил по однообразной снежной массе. Вот чуть впереди, наискось к нашему движению, прошла цепочка фонариков. Мне вспомнились фильмы про восхождение на Эверест: ночь, ужасающий холод, ветер и группа фонариков равнодушно проходит мимо замерзающего у камня полутрупа в таком же как у них костюме альпиниста.
Без десяти шесть начал брезжить рассвет. К этому времени я превратился в шагающего робота: голова мало что соображала, словно мягким одеялом меня окутывала усталость и апатия. Сейчас я просто двигался вперед, стараясь не отставать от идущего впереди шведа. Каждый шаг стучал молотом в затылке, к горлу подкатывала тошнота.
На неровную каменную площадку вершины мы взошли в 6:15. Было уже довольно светло. Солнце как раз готовилось выглянуть из-за горизонта. Я отложил трекинговые палки и достал фотоаппарат. Да, восход был красивый: повсюду вокруг были разлиты вспененные и застывшие в причудливых формах сливки над которыми разливалась оранжевая патока восходящего солнца.
1. Туристы и их гиды ожидающие восхода
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
Как только солнце полностью поднялось над горизонтам все туристы (всего рассвет встречало человек тридцать) стали массово фоткаться возле флага. Заметив камеру у меня в руках, несколько человек попросило устроить им фотосет. Теперь я расставлял на камнях группки туристов и ходил петлями по каменному плато в поисках удачных ракурсов. Расплачивались со мной визитками с обведенными емейлами.
11. Сфоткался у флага и я ))
12.
13.
14.
15.
16.
Здесь же на вершине мы распрощались с Хирамом. Я дал ему на чай 500 шиллингов и он ушел со своими шведами вниз, чтобы спуститься с горы в другом от нашего лагеря направлении. Нам же предстояла дорога назад.
17.
В 6:45 Максим начал спускаться, я поплелся за ним. Уже спустя 400 метров нам стало понятно, что тропу мы потеряли. Спуск был уж очень крутой, явно круче чем тот, по которому мы поднимались. Но, как известно, все тропы с вершины ведут вниз. А нам-то туда было и нужно.
Однако, когда мы спустились с крутого скального уступа на открытое пространство, стало понятно, что в этих местах мы точно не были. Я не догадался взять с собой компас и теперь совершенно не представлял в какой стороне находится наша долина, куда теперь нужно идти. Голова наполненная болью, думать отказывалась. Мысль, что мы здесь потерялись и теперь нужно много ходить и искать дорогу или неизвестно сколько ждать проходящего гида была до тошноты неприятна.
Пока я стоял на месте и размышлял о том неприятном положении в которое мы попали, Максим дошел до края скалистого карниза на который мы вышли и из далека махнул мне рукой – дескать давай сюда, я вижу куда идти. Я поплелся вперед. Когда я догнал Максима он с уверенностью ткнул пальцем в долину расстилавшуюся где-то там внизу – там наш лагерь! Что ж, мне оставалось лишь принять этот факт на веру.
Теперь мы спускались по тропе, которая становилась все более и более знакомой. Впереди шел Максим – я топал на автопилоте за ним. Когда расстояние между нами становилось большим, мой поводырь останавливался и поджидал меня, затем двигал дальше. Я же хоть и старался идти быстро, его скорость поддерживать не мог. Меня все также тошнило, все также болела голова, во всем теле была слабость, а ноги были ватные.
Вот так вот неторопливо мы дошли до лагеря. У палаток мы были в 9:30. Таким образом, на подъем у нас ушло 3:30, а на спуск 2:45.
Со вчера у нас была идея, если останутся силы, после восхождения на вершину, сделать переход в следующий лагерь Mintos, до которого было 4 часа ходу. Но сейчас у меня была лишь одна мысль — лечь в палатку.
После чая, в половине одиннадцатого, мы все легли спать и проспали до половины второго.
Весь остаток дня мы все с чистой совестью пробесдельничали. ))
18. В этом лагере также был туалет с полноценным унитазом. Чудеса просто!
19.
20. Лагерь Shipton
21. А вот так выглядит дормиторий портеров
22.
23.
24. На всем пути нам во множестве встречались такие вот скворцы
25.
26.
27. Вот так выглядит молодая лобелия.
28. Через несколько лет роста лобелия выбрасывает длинный столбик соцветия
29.
30.
31.
32.